разговаривали десятки раз, они на лечение в Москву были эвакуированы ещё весной, одни и из первых. Но только сейчас я способна сложить воедино все обрывки их рассказов, только недавно осознала полностью, какая чудовищная и непоправимая трагедия случилась с его семьёй.
Жена Дениса, его тётя, двое маленьких детей и двоюродная сестра попали под обстрел. Предупрежу, дальше будет невыносимо страшная история, многим из вас её лучше не читать.
Оба ребёнка были тяжело ранены. Маленькой Маше 12 осколков попало в живот, тяжелейшее ранение руки, разорванная печень. Егору едва удалось спасти ногу.
Мама Егора и Маши погибла на месте, дети помнят, что видели, как у нее кровь изо рта текла, и пальцы у мамы были оторваны, но не видели, что половины головы у неё нет — они просто с правой стороны от неё лежали.
Тётю детей ранило тяжело, она рассказывает, посекло так, что с себя куски своей плоти скидывала, когда ползла к дочери Лизе. 16-летняя Лиза, двоюродная сестра Дениса, ещё 40 минут жива была, хоть у нее дыра на спине была 20 сантиметров. Тело было настолько изуродовано, что его опознали только по кольцу, который дядя сделал как раз за несколько дней до трагедии в подарок племяннице.
Больше суток могилу для них не могли выкопать, обстрел не прекращался, в могиле и прятались от него.
Бабушке Лизы больше 80 лет. Ей до сих пор не сказали про смерть внучки, родные ее берегут, а бабушка обижается, что Лиза не поздравляет ее с праздниками уже несколько месяцев.
Есть какой-то защитный механизм, который стирает из памяти до поры до времени информацию, если мы её просто в состоянии воспринять, выдержать. Мне понадобилось полгода, чтобы перестать снова и снова стирать из памяти рассказы Дениса и детей.
Этих и многих других.