а еще чаще с обидой, возмущением или критикой блогеров: почему мы отказываемся брать их с собой в гуманитарные поездки? Отчего не помогаем снимать репортажи о раненых детях? Почему не даем интервью перед гумпоездками, не снимаемся в видеороликах?..

И сразу вспоминаем слова Елизаветы Глинки

«Я — не журналист. Для меня самое главное — оказание квалифицированной помощи всем, кто в ней нуждается. Это не так просто, как кажется, по многим причинам. Из-за отсутствия четко отработанной системы получения информации о том, что нужно именно сейчас. Из-за страха людей в зоне боевых действий, которые иногда не вполне понимают, что делать и куда бежать. Из-за нехватки необходимых препаратов в одном месте и их переизбытка в другом. И еще потому, что война. В которой я ничего не понимаю, но соблюдаю нейтралитет ради больных и раненых людей.

У меня нет стремления к пиару ценой жизни тех, кто находится в опасности.

Любое слово, любое действие может быть воспринято двояко, потому что и информационная война идет тоже.

Я не бросаю помощь, я буду помогать точно так же, как раньше, но до момента, пока не наступит мир, я не буду давать интервью ни одному изданию.

Краткие комментарии — возможно. Просьбы о необходимом — без проблем. Но никаких интервью. Никаких объяснений, как попасть в больницы журналистам. Прошу понять меня правильно».

ЖЖ Доктора Лизы.

Июль 2014 года