ожидая такси, а меня за подол платья тянет незнакомый малыш, лет пяти, совершенно не смущенный и не испуганный моими слезами.

— Здрафтуйте, а почему Вы плакате?

Ему и правда искренне любопытно, отчего в этот редкий для Питера солнечный день я грущу, отчего эти мои слезы?

А отчего?

Невозможно быть подготовленным к тому, когда тебе или твоим близким ставят диагноз: онкологическое заболевание.

Да, рак не приговор. Да, рак излечим, медицина далеко шагнула — но всё это НЕ работает автоматически.

Атоматически работает другое: этого НЕ может быть, потому что не может быть никогда.

Не со мной.

Новость об онкозаболевании может буквально разрушить человека: и самого больного, и многих его родных, и их отношения. Зашкаливающий уровень неопределенности истощает все эмоциональные ресурсы.

И все стадии — отрицание, гнев, торг, депрессия и принятие — срабатывают гораздо безотказнее, быстрее и эффективнее, чем рекомендации и советы самых именитых врачей.

А когда статус онкобольного меняется на паллиативный (на статус неизлечимого, умирающего) все страхи, опасения и ночные кошмары сменяются новыми, ещё более сложными и ужасными.

Я знаю, о чем пишу.

Ещё недавно в моей семье было три онкобольных, сейчас осталось только два — мои мама и папа. Один из них паллиативный. И я, директор благотворительного фонда, много лет занимающегося помощью неизлечимым больным, вдруг, перед поездкой к своим онкобольным родителям, ожидая такси, растерялась, испугалась и расплакалась без причины.

Но совершенно незнакомый мне малыш, потянувший подол моего платья, чтобы узнать, зачем все эти мои слезы, когда тут так для Питера нежданно тепло и много солнца, меня утешил.

А до этого меня утешала и поддерживала команда Кати Овсянниковой и фонда «Хоспис на дому» — не знаю, как бы я вообще справилась без них.

Они, как в свое время Вера Миллионщикова и Елизавета Глинка, делают все от них зависящее, чтобы больным было не больно, не страшно, не одиноко, они знают — если больного нельзя вылечить, это не значит, что ему нельзя помочь.

Они берут этих больных и их родных, не менее беспомощных, испуганных, потерянных, и буквально за руку впотьмах проводят мимо самых опасных углов и острых камней.

И я каждый день вспоминаю наши подшефные хосписы для умирающих и неизлечимо больных в Тверской области, в Луганске.

Работающие часто не благодаря, а вопреки. Создавая в своих, назовём их честно, больницах для бедных, в богадельнях, своими силами такие условия, что частные коммерческие хосписы позавидовали бы. Мы как раз сейчас ведём сбор, чтобы доставить в эти хосписы мебель, оборудование, средства по уходу за больными.

И если вы хотите помочь паллиативным, умирающим, неизлечимо больным людям, вы можете поддержать «Хоспис на дому» в Петербурге или один из наших подшефных хосписов.

Работаем.