Случилась она через несколько недель после гибели Доктора Лизы. Она погибла в авиакатастрофе над Черным морем, доставляя большой груз для университетского госпиталя в Латакии. Для больных детей.
Врачи этот груз очень ждали. И Лиза обещала, что привезет, но… Погибла.
Я понимала, что нет ничего важнее этого ее обещания и его исполнения, если мы хотим сохранить ее дело и светлую о ней память.
Полетела я как раз сопровождаемая этим уважаемым человеком, который помогал доставить груз и обеспечивал мою безопасность на территории Сирии.
На разговор нас по прибытии пригласил один из руководителей военной базы в Хмеймиме. Ну как… Разговор.
Он сурово на меня взглянул и задал всего три вопроса своим командным голосом:
— Что ты тут делаешь? Зачем вообще сюда прилетела? Кому нужна твоя помощь, если дети эти вылечатся, вырастут и станут террористами!?!
Мне очень хотелось ответить. Мне было что ответить. К тому времени я уже много лет работала с Доктором Лизой и училась у нее.
Например тому, что детей нужно просто любить, делать счастливыми и здоровыми. Любых детей в любой стране. И тогда войн, злобы, обид, обвинений и агрессии точно будет меньше. Они будут — но их будет несравнимо меньше.
А доброты, милосердия, сострадания и любви будет больше. Они не покроют собой каждый уголок земли — но их точно будет гораздо больше.
В каждый праздник я получаю десятки сообщений и писем из разных уголков земли от детей и их родителей.
Рахман.
«Наташа, здравствуй. Мама больше не плачет. Я могу дышать сам и ходить в школу. Мы молимся за тебя и твою семью…»
____
Володя.
«Теть Наташ, вчера я научился кататься на велосипеде. Меня папа учил все лето и почти всю осень, но нога все еще болела после удаления опухоли. А теперь я сяду на велосипед и поеду к тебе в Москву в гости. Только подрасту…»
____
Родители Тиграна.
«Уважаемая дорогая Наталья Тигран еще сам не умеет писать. Он и мы с его братьями никогда вас не забудем за доброту вы нас просто спасли и врачи вам благодарят вы все наши любимые и родные…»
Все три мальчика очень похожи, больше того, они очень похожи на меня, такие же черноглазые и темноволосые… И как же я буду выбирать, кто из них достоин жить, а кто должен умирать. Часто — умирать в мучениях.
Оттого, что дети оказались не в той стране, не той национальности, не с тем вероисповеданием, цветом волос или кожи?..
В чем вообще правильный критерий? Как все, кто предлагает и нам делить детей на сорта, берут на себя такую ответственность?
Сирийские, армянские, палестинские, украинские, израильские, азербайджанские, русские, донбасские… Все наши дети должны жить в добре и мире.
Но в ответе за добро и мир в жизни всех детей мы, взрослые.
